Затянувшееся послесловие - Страница 23

Бокалы еще раз почти неслышно соприкоснулись.

– Я знал, что однажды все этим и закончится. Ты меня либо арестуешь, либо пристрелишь, – меланхолично заметил Дронго. – Есть прекрасное выражение, которое мне очень нравится: «Никогда не возвращайтесь туда, где вы были счастливы».

– Это Батуми или Тбилиси? – уточнила она.

– Батуми, конечно. Мы тогда были так молоды… И ты так усердно разыгрывала из себя сообщницу мафии, что сразу стало ясно, на кого именно ты работаешь. Но с тех пор прошло столько лет.

– Я умею считать, – вздохнула она. – Между прочим, я предлагаю тебе поехать со мной. Сейчас мы сделаем так: заканчиваем обед и едем к нам. Если бы ты оказался не тем человеком, который нам нужен, то мы бы отвезли тебя в наш изолятор. Но раз ты приехал сюда как эксперт, то, соответственно, мы и отнесемся к тебе как к известному эксперту. В Грузии о тебе ходят легенды. К тому же всех впечатляет твоя бабушка-мингрелка. Есть даже легенда, что она была родственницей самого Лаврентия Берии.

– Это не легенда, – возразил он, – она действительно была его родственницей. Кажется, троюродная или четвероюродная сестра. Нечто в этом роде.

– Ай-ай, – лукаво улыбнулась Тамара, – какая у вас дурная наследственность, господин эксперт. Иметь в дальних родственниках такого душегуба и палача… Просто ужасно.

– А остальные родственники не в счет? – поинтересовался Дронго. – Почему грузины такие националисты? Капля грузинской крови – это самое важное в моей биографии. А остальные проценты в расчет не принимаются только потому, что они другой крови?

– Мы маленький народ, и для нас каждый человек на счету, – возразила Тамара. – Сколько азербайджанцев живет в мире? Только в соседнем государстве восемь миллионов.

– Уже девять…

– Вот видишь. Еще несколько миллионов в России и в других странах СНГ. Только у нас почти полмиллиона. И миллионов двадцать в Иране. Согласись, что это впечатляет. У армян – диаспора, насчитывающая в мире даже больше, чем в самой Армении. Что остается несчастным грузинам, которых так мало? Только любить и беречь каждого, в ком есть хоть капля нашей крови, – с трудом сдерживая улыбку, объяснила Тамара.

– Тогда конечно. Поехали к вам, – согласился Дронго, рассмеявшись. – Только учти, что нам нужно действовать максимально быстро. Если убийца настолько опытный человек, он наверняка должен понять, что его затянувшееся пребывание в Грузии может стать опасным.

Они выехали через десять минут, закончив обедать. В управлении, куда они приехали, Тамара с гордостью представила гостя своим сотрудникам и коллегам, даже провела его к начальнику управления, который долго и восторженно рассказывал о помощи эксперта в расследовании дела генерала Гургенидзе. Затем начались поиски нужной машины. Все похожие автомобили были взяты на учет, проверялись владельцы каждой из машин, которая была похожа на таинственный «Хендай». Наконец поиски были закончены. Ни один из владельцев автомобилей не походил на молодого человека, который приходил в больницу.

Дронго и Тамара сидели в кабинете, куда стекалась оперативная информация. Данные на владельца последней машины пришли в восьмом часу вечера. Она прочитала сообщение, посмотрела на владельца, оказавшегося сотрудником мэрии и дедушкой пятерых внуков, протянула бланк с фотографией своему гостю.

– Это был последний, – напомнила она, – мы проверили все машины. Ни одного похожего владельца не нашли. Возможно, автомобиль был другой и родственник Чиладзе просто его перепутал.

– Не думаю, – задумчиво ответил Дронго, – парень увлекается автомобилями, он не мог спутать марку или цвет. Значит, автомобиль и молодой человек, приходивший в больницу, не имеют друг к другу никакого отношения. Такое тоже возможно, хотя и маловерятно.

– Почему? – не поняла она.

– Слишком большой риск, – пояснил Дронго. – Тогда получается, что неизвестный нам убийца сначала нанял машину с одним водителем, затем уговорил помочь ему молодого человека, которого раньше наверняка не знал. Слишком много непредсказуемых случайностей. Профессионалы так не действуют. И мне особенно не нравится этот визит в больницу. Убийца как бы дает нам понять, что он нас не особенно опасается. Мол, можете вычислять меня сколько угодно, но я нарочно посылаю человека в больницу, чтобы вы могли его вычислить. Я хочу знать – почему он это сделал?

– Мы постараемся сделать фоторобот, – предложила Тамара. – Завтра утром пошлем за вахтером больницы Багратом Богдасаряном, чтобы он помог нашим специалистам составить портрет молодого человека. Постараемся его найти.

– Это займет много времени.

– Ничего иного мы тебе предложить не сможем, – резонно ответила Тамара.

Дронго достал свой телефон и набрал номер Вейдеманиса.

– Как у вас дела? – спросил он вместо приветствия.

– Переехали в другую квартиру, – сообщил Эдгар, – за нас не беспокойся. Карабин мне оставили. Висит на стене, на самом видном месте. Уже заряженный.

Дронго отключил телефон.

– Насчет Музаева проверили? – поинтересовался он у Тамары. – Может, человек с такими данными проходил вашу государственную границу?

– По данным нашей пограничной службы, за последние две недели у нас не было гостей с такой фамилией, – ответила она, – мы уже получили точное сообщение.

Дронго снова достал телефон. Набрал номер Горчилина.

– Добрый вечер, Юлий Дмитриевич, – сказал он, услышав голос бизнесмена. – У меня к вам две новости: одна плохая, другая хорошая.

– Давайте с плохой, – храбро предложил Горчилин. – Что случилось с Чиладзе? Он его достал? Что с ним сделали?