Затянувшееся послесловие - Страница 40

Кажется, человечество, пройдя такой невообразимо тяжкий путь, должно было измениться, обрести мудрость, почувствовать свою силу и поверить в разум. Но все осталось по-прежнему. Зависть, ненависть, ревность, злоба, гордыня, стяжательство, алчность – все эти худшие черты человека не умирали в нем с развитием цивилизации, а оставались частью его натуры, словно не давая поверить людям в окончательную победу света над мраком, бога над дьяволом. И в двадцать первом веке все пороки человечества продолжали существовать, иногда видоизменяясь, но оставаясь столь же уродливыми и постыдными, какими они были и тысячу, и две тысячи, и даже три тысячи лет тому назад.

Дронго довольно быстро нашел отель «Ле Версаль», в котором его ждал Субботин. Отель находился не совсем рядом с дворцом. Отсюда можно было дойти до него примерно за полторы-две минуты. Дипломат оказался высоким красивым мужчиной в очках, с седеющими висками, продолговатым носом, делающим его похожим на дятла. Он был даже больше похож на англичанина, чем на российского дипломата. Одет он был в коричневый твидовый пиджак и серые брюки. Субботин пригласил гостя в небольшой ресторанчик прямо в отеле.

– Жена и сын отдыхают в номере, – пояснил он. – Должен признаться, что вы нас вчера сильно напугали. Теперь я понимаю, что вы сделали это нарочно, чтобы заставить нас как можно быстрее уехать оттуда. А я был такой усталый и переволновавшийся, что толком даже ничего и не сообразил. Я только сегодня узнал, что вы позвонили в наше посольство и устроили там кавардак с каким-то мифическим письмом. Извините меня, пожалуйста, но это было не очень разумно. Ведь в понедельник мне все равно придется излагать нашему послу всю эту историю в письменном виде.

– Должен вам сказать, что я рад вас видеть, – ответил Дронго, – вчерашний день можете смело считать вашим новым днем рождения. И не только вашим. Вы все еще действительно ничего не поняли. Опасность была не просто реальной – ваша смерть ходила почти рядом, и у вас был один шанс из ста вырваться сюда живыми и невредимыми, что в конечном счете и произошло. Шансов остаться в живых, после того как вы с женой отключили свои мобильные телефоны, у вас просто не было.

Субботин снял очки, протер стекла, тяжело вздохнул. Снова надел очки.

– Неужели, – тихо спросил он, – я должен поверить, что в наше время появился какой-то маньяк, который убивает всех моих товарищей и мог спокойно убить меня вместе со всей семьей?

– В Витебске он убил вашего друга Феликса Гордицкого вместе с водителем, а в Тбилиси готов был взорвать офис другого вашего друга – Шалвы Чиладзе – вместе с его секретарями и помощниками. Этот убийца не останавливается ни перед чем. Именно он заманил вас в Нант, чтобы там расправиться с вами.

– Какой кошмар, – с чувством произнес Субботин. – Я пытался что-то объяснить нашему послу, но боюсь, что он просто ничего не понял.

– И не поймет, – ответил Дронго. – Вам нужно написать заявление и срочно уйти в отпуск, хотя бы на пару недель. При этом семью вы заранее отправите куда-нибудь в Европу. Не в Москву или Курск, где у вас есть родственники, а именно в Европу. В какое-нибудь тихое место. Где-нибудь в горах Шотландии или на юге Португалии, где вас сложно будет найти. А затем уезжайте сами. Думаю, что посол вас отпустит. Объясните ему, что это связано с тем письмом, которое вы от меня получили.

– Он потребует показать его. Или хотя бы рассказать о его содержании.

– Я уже говорил вам, что именно вам следует отвечать. Надувайте щеки и храните молчание. Это всегда производит впечатление. Поверьте мне, что после вчерашней встряски все посольство будет считать вас либо резидентом новой секретной службы, либо личным представителем администрации президента во Франции. Выбирайте, что вам больше нравится.

– Это жульничество, – нахмурился Субботин, – так нельзя…

– Когда я найду убийцу, вы сможете все рассказать послу, если захотите. Всю правду. Но сначала дайте мне возможность спасти вас и ваших близких от этого убийцы, который по неизвестным пока мне причинам с такой яростью охотится за вами.

– Вы так и не узнали, кто это такой?

– Если бы знал, то сразу сказал бы. Однако я могу сообщить вам вчерашние невероятные новости. Мне позвонил Горчилин и рассказал об этом. У вас тогда были отключены телефоны. Так вот. В Нальчике во время расследования группа московских экспертов нашла отпечатки пальцев на внутренней стороне перил в подъезде дома, где был убит полковник Эльгаров. Отпечатки пальцев принадлежат Саламбеку Музаеву. Это установлено абсолютно точно, его отпечатки есть среди дактилоскопических данных, зарегистрированных в Министерстве внутренних дел.

– Не может быть, – с каким-то отвращением и возмущением пробормотал Субботин, – этого просто не может быть. Чтобы наш Саламбек убивал друзей? И хотел убить меня и мою семью? Никогда в жизни в это не поверю! Вы слышите? Никогда в жизни! Это какая-то ошибка.

– Тогда поверьте в правильность дактилоскопической экспертизы. Вы же дипломат, у вас есть высшее образование. Неужели вы не знаете, что отпечатки пальцев двух людей не могут совпасть ни при каких обстоятельствах?

– Это я знаю, – нахмурился Субботин, – но наш Саламбек не такой человек. Вам, наверное, Горчилин рассказывал про тот случай в горах рядом с Джелалабадом, когда они обнаружили семью, пытавшуюся сбежать в Пакистан со своими бриллиантами. Их выдал собственный водитель, которого застрелил его хозяин.

– Да, он мне рассказывал об этом.

– Они защищались, с трудом сдерживая атаки, когда наша группа вышла в тыл моджахедам, – вспомнил Субботин. – Нас было трое: командир группы ефрейтор Ахмет Эльгаров и мы двое. Я и Саламбек Музаев. Эльгаров предложил немного обойти склон. Нужно было слышать, что сказал Саламбек. «Наши товарищи там погибают, а мы думаем, как правильно обойти гору»! – крикнул он нам. Эльгаров приказал двигаться прямо, уже не сворачивая. Вы бы видели, как сражался Саламбек! Он, по существу, спас нас всех. А потом его спас Эльгаров, когда вытащил из боя раненного. И вы хотите, чтобы я поверил? Если бы не Саламбек и не Миша Шевченко, мы бы все остались лежать там, в горах.